Коварные вещи

Если вы хотите, чтобы ваши рассказы также были опубликованы на компакт-диске и/или сайте “Мира фантастики”, присылайте их на электронный адрес . Статьи появляются на сайте спустя 2-3 месяца и более после публикации в журнале.

Желая, будьте осторожны.

Посвящается моим подругам и Екатеринбургу, разумеется.

Вообще-то, есть свои преимущества в том, чтобы быть близорукой и при этом не носить ни очки, ни линзы. Например, многие люди и вещи кажутся тебе (особенно издалека) гораздо красивее, чем на самом деле, или же можно прочитать что-либо интересное там, где остальные увидят обычное скучное рекламное объявление….

 Вот, например, в тот памятный день: отпустила я себя с работы пораньше и поехала в центр, прогуляться по магазинам. Добрый боженька послал немножко денег, и душа настоятельно требовала потратить хотя бы часть их. Да, признаю: банальный, бесцельный шопинг — но что ещё может порадовать непритязательное девичье сердце бестолковым уральским летом? Особенно, если автобус прочно застрял в пробке, а у меня как раз закончились чипсы, заменявшие мне обедополдник и скрашивавшие проезд по территории Третьей столицы России. В общем, пришлось выйти и побрести пешочком, разглядывая по пути плакаты, афиши, рекламные щиты и прочую печатную продукцию, большой поклонницей которой я являюсь. В смысле, почитать люблю. Желательно, конечно, фэнтези, НФ, космооперы, вампирские романы, детективы…. Но на улице привередничать не приходится — поэтому я шла и глазела по сторонам. И увидела Это.

Довольно большая и относительно яркая “расчепяточка” феаноровских цветов (то бишь красно-чёрная), привлекшая моё внимание, гласила:

КОВАРНЫЕ ВЕЩИ

“Круто”, — подумала я. И ещё раз: “Круто. Люди таки увлекаются философией! Это книга? Фильм? Или чей-то концептуальный перформанс?”. Но истина оказалась куда менее стильной, чем “ар-дековский” шрифт: меня в очередной раз подвело зрение. Плакатик на самом деле гласил: “Кованые вещи”, а огненно-чёрная расцветочка, по-видимому, должна была символизировать тяжкие будни кузнеца. М-м, в последнее время с кузнецами и кузницами у меня почему-то ассоциируется товарищ Орландо Блум (и с чего бы это вдруг?), а кузнице-салоно-магазинчик, согласно тексту, должен находиться ну буквально за углом…. Может, стоит зайти?

Разумеется, я зашла. Орлика там не было, и вообще, за прилавочком у входа сидела серьёзная тётенька в очках, погружённая в какие-то расчёты, но меня это уже не волновало: я нашла магазинчик своей мечты! Там было столько всяческих штуковин! Необычных, красивых, интригующих, явно бесполезных, но совершенно необходимых для счастья! Шедевры кузнечного мастерства: элементы оград, каминные и балконные решётки, кронштейны для полочек и сами полочки, подсвечники, уголки для книг, крючки и вешалки, просто скульптуры — и всё это великолепие образовано изящно извивающимися, переплетающимися между собой цветами, ветвями, листьями, фигурами фантастических животных, замысловатыми рунами и полуабстрактными символами…. Кастлинское литьё отдыхает! Чёрт, там был даже стенд с мечами и кинжалами! Подписи “навская сталь”, правда, не было, а жаль; но я всё равно бы не потянула это чудо по деньгам. Впрочем, это меня только подстегнуло — обожаю тратить деньги; и теперь я твёрдо решила, что не уйду отсюда без покупки. Всё равно какой, на что хватит — но покупки.

Обойдя магазинчик вдоль и поперёк, я убедилась, что ниспосланных боженькой денежек мне хватит лишь на покупку какой-нибудь небольшой статуэтки или подсвечника. Нет, я бы потянула ещё и вешалку, но мне всё равно некуда будет её повесить. А вот подсвечник…. Нет, этот здоровый канделябр мне не нужен, и этот, поменьше, тоже…. Да и подсвечников у меня дома хватает. Значит, остаётся статуэтка. Эй, почему тут одни собаки? Я собак не люблю, мне их не надо…. Вот красивая лошадь, но уж очень большая, да и стоит почти как живая…. Рыба. Ну на кой мне рыба в водорослях? Красиво, конечно, но…. О! Вот. Я нашла.

Это был дракончик, лежащий под странным корявым кустиком. Или кустик, растущий из дракончика. Памятник: дохлый Глаурунг и дохлое же Белое Древо. Безлистное, скорчившееся, хищно раскинувшее крючковатые пальцы — простите, ветви — над беззащитной тушкой чёрного дракончика. Чёрного? Значит, будет Анкалагон, ещё лучше. В любом случае, покупаю.

По дороге домой (на трамвае — ну их, эти автобусы) я любовалась своей покупкой, радовалась, и одновременно — удивлялась. Нет, не собственной впечатлительности, а чужой безудержной и мрачноватой фантазии. Правда, странная вещица, далеко не жизнерадостная, и взгляд на ней не отдыхает, а скорее наоборот: притягивается и начинает блуждать по неровностям драконьей шкурки и по изломанной чащобе шипастых ветвей, почти ощутимо укалываясь о длинные сучки. Вряд ли это создаст хороший фэн-шуй; а ведь я только начала приводить в порядок комнату…. Впрочем, решение нашлось почти моментально: а заберу-ка я это чудо на работу! Поставлю на столе: из-под барьера не видно, а я, в очередной раз гавкаясь с особенно вредным клиентом, буду посматривать на фигурку и набираться вдохновения. А ещё им можно всякие нужные бумажки придавливать, или накалывать их же на ветки…. Гениально! Люблю, когда я умная.

На работу я заявилась пораньше — не в четверть восьмого, как обычно, а без десяти семь, чтобы без свидетелей пристроить своё приобретение. Под барьер фигурка в полторы ладони высотой вошла изумительно, как раз между телефоном и карандашницей, а из-за зелёной стены казалось, что деревце таки пытается ожить. Я огляделась по сторонам. Как трогательно! На стене под барьером — фэншуйная картинка с фонтаном, обещающая карьерный рост. Рядом — загадочное драконодеревце, на стене напротив него (и позади меня) — фэншуйная же картинка с денежной золотой рыбкой, спрятанная под застеклённым приказом о корпоративной этике, на рамочке которого пристроилась иконка с Михаилом и Гавриилом. Мне показалось, что архангелы смотрят на меня неодобрительно, но…. Иногда так полезно иметь плохое зрение!

Время — десять минут восьмого. Господи, если ты есть… то есть, конечно, ты есть, прости за наглость; так вот — ну пусть сегодня будет поменьше почты…. Правда ведь? — я покосилась на Анкалагона; тот дрых без зазрения совести, поскольку я решила, что он у меня будет спящий, а не дохлый. В общем, он не отозвался, боженька — тоже, народ не шёл; и я, своей начальственной волей (если официально — заместитель начальника почтового отделения по доставочной службе) решила попить кофе, ибо спать хотелось немилосердно. Правда, Света, моя подруга, говорит, что я всегда спать хочу, это моё нормальное состояние — и она права; но легче от этого не становится. Я пошла за водой для чайника, а когда вернулась, увидела за своим столом Веру Николаевну, одну из своих восьми почтальонов, держащую в руке телефонную трубку.

— С этого, с ПэЖэДэПэ* звонили, — сообщила она вместо “здравствуйте, Мария Игоревна, как поживаете?”, — сказали, почту не ждать — у них там какое-то замыкание было и теперь ничего не работает…. Кофе будем пить?

* Прижелезнодорожный почтамт, теперь — МСЦ (межрайонный центр сортировки). В общем, именно туда поступают ваши письма из отделений связи, и оттуда же отделения получают корреспонденцию к доставке.

— Угу, — я включила чайник, а заодно — и радио. Ух ты, специально для меня — PLAZMA, как мило с их стороны! — Здорово, а то так работать неохота….

— Кому ж охота, — привычно откликнулась она. — Красивая штучка, — и кивнула на “коварную вещь”.

— Красивая, — с почти материнской гордостью согласилась я, — и удобная, — я как раз прикинула, что между драконовскими лапами должна удобно устроиться моя “моторолка”. — Ну, раз они не работают, вписывайте себе вчерашние письма в накладную — и вперёд. Пораньше отработаетесь. Вот интересно, а отправку-то мне тогда как готовить?

День прошёл, в общем-то, неплохо — если не считать того, что с третьей почтой (по расписанию, ибо первых двух так и не было) привезли всё то, от чего я отдыхала весь день — одиннадцать мешков, почти как после Нового года, и из них — три заказных! Я чуть с ума не сошла, обрабатывая их; уйти домой и бросить бедную Ольгу, моего оператора, не позволяла проклятая совесть. Ну, и опасение, что в другой раз она (Оля) меня так же кинет — тоже.

Как следствие, следующий день оказался тяжёлым: двойное количество писем, газет, суматоха, всеобщее недовольство, шум, да ещё и проклятый телефон с утра пораньше надрывается! Воистину, проклятое изобретение человеческой мысли! В очередной, сто семьдесят первый раз рыкнув в трубку что “да, сегодня газеты будут за два дня”, и “отвяжитесь уже, наконец!” — положив трубку, я простонала:

— Пожалуйста, пусть этот телефон умолкнет! Вон, две недели не работал — как хорошо было! Тихо, спокойно…. Эй, кто там на крылечке курит, опять ведь дымом тянет! Дверь хотя бы закройте!

У меня астма и аллергия на табачный дым, все курящие в нашем коллективе об этом знают, и дверь за собой обычно прикрывают — кому ж охота слышать, как я ору? Но сейчас Марина с Алёной переглянулись недоумённо:

— Маш, там нету никого, дождик же идёт! Да и дверь закрыта… а дымом и правда пахнет, — Алёна озадаченно потянула носом, и вдруг испуганно округлила глаза:

— Горим! Розетка дымится!

Я проследила за её взглядом, и вздрогнула: и впрямь, от телефонного гнезда справа от стола поднималась тоненькая струйка вонючего дыма! Мама дорогая, я же электричества и пожаров боюсь!

К счастью, Марина среагировала быстрее и умнее меня: резко потянула за телефонный провод, выдернув его из розетки. Мы дружно перевели дыхание. Подлый дымок подумал секунды полторы, и позорно увял. Супер. Теперь мы имеем право праздновать День пожарника.

— Я, пожалуй, пойду покурю, — пробормотала Марина, отдала мне недописанную накладную и пошла за курткой; Алёна, подумав, присоединилась к ней. Я отодвинула подальше онемевший телефон, уколовшись при этом об анкалагонову веточку. В голове мелькнула какая-то странная мысль, но подумать я её не успела — от дыма заболели лёгкие, и я спешно пошла за ингалятором. Остаток дня прошёл без происшествий, телефон молчал, дракончик спал, архангелы с иконы намекали, что я давно не заглядывала в церковь.

 Можно было отвернуться, но они ведь и дома достанут: под чутким Светиным руководством я собрала иконы всех восьми архангелов**, и составила в рядок на столе у монитора и на полочке. Красота неописуемая, и на душе хорошо, но эти их укоризненные взгляды! Ладно, пойду домой не дворами, а мимо кладбища (да, вот в таком жизнерадостном месте я живу!), и загляну в часовню, — пообещала я. Ну и соврала, конечно: к тому времени, как я собралась домой, снова пошёл дождик, я помчалась на автобус, и только дома, под взглядами крылатой футбольной команды (а у меня “шефы” в нескольких вариантах представлены, так что даже запасные игроки получаются), вспомнила об обещании. Покаялась, лишила себя сладкой булочки (всё равно не люблю сладкое), и уселась писать очередной фанфик по Тайному Городу — в надежде, что потом приснится любимый Франц де Гир.

** Для интересующихся: Михаил, Гавриил, Уриил, Рафаил, Варахиил, Селафиил, Иегудиил и Иеремиил.

Не приснился. Вместо сна про красивого и самостоятельного мужчину я полночи смотрела какую-то тягомотную ерунду, и проснулась в отвратительном настроении и с головной болью.

Я признаю, что у меня отвратительный характер, непостоянный, как у всех Близнецов; и если я два-три дня была паинькой, то потом меня тянет поругаться — с кем угодно. Особенно после плохого сна. Конечно, я стараюсь не срываться на своих подчинённых; но беда в том, что срываться на клиентов — дело ещё менее благодарное и чреватое какой-нибудь записью в книге жалоб. Поэтому, героически доползя до почты и рухнув на стул, я от души пожелала:

— Пожалуйста, пусть сегодня никто не придёт! Ни с кем не хочу говорить! Никаких клиентов сегодня!

Ответом мне была тишина, и неудивительно — я сидела там одна. За окном верещали птички, заходилась в лае местная дворняга, нервно сигналил паркующийся здесь каждый день синий “Пежо”, которому глупое животное перегородило дорогу. В общем, самое обычное утро. Из-за угла показалась Елена Александровна, наш начальник отделения, обогнула лужу, подошла к крылечку…. И замерла, озадаченно разглядывая что-то на ступеньках — мне из окошка не было видно, что. А потом она сделала странную вещь: развернулась и пошла обратно. Меня это, скажу честно, озадачило до такой степени, что я не утерпела, оторвалась от стула и пошла на крылечко. Нужно же посмотреть, что способно отвратить от работы самого большого трудоголика из тех, кого я знаю. Может, подкармливаемая народом кошка снова приволокла к нам крысу? Ага, мутанта-переростка, перегородившую все ступеньки….

Ой, нет… не перегородившую. То есть, никакой крысы там вообще не было — равно как и ступенек. В смысле, совсем: там, где обычно после дождя образовывалась большая лужа, земля внезапно просела, и ступеньки нашего крыльца, раньше лишь слегка покосившиеся, теперь провалились в эту дыру окончательно.

Я обескуражено смотрела на архитектурную катастрофу местного масштаба. Теперь, чтобы спуститься на улицу, мне пришлось бы прыгать метра на полтора как минимум — и то есть опасность, что попаду в яму. Ну, а к нам-то теперь точно никто не пройдёт; только свои, через служебный вход.

Никто к нам сегодня не придёт….

И тут меня осенило.

— Слушайте, девки, я купила извращенский артефакт!

— Да у тебя всё извращенское, — хмыкнула Света, она же хозяйка квартиры, в которой мы обычно собираемся по выходным. Я обижаться не стала — в принципе, она почти права.

— Может, он просто бракованный? — попыталась утешить меня Наташа, наш штатный вампир.

— Старая модель, со скидкой! — жизнерадостно подтвердила Ирина, страстно мечтающая быть оборотнем. Оборотень она и есть, “версвин” называется. Художественно одарённый поросёнок (это я любя, честно! Бывают же люди, неспособные не пролить на себя кофе или не уронить на колени спагетти с кетчупом).

— Что за “артефакт”-то? — поинтересовалась Лина, единственный вменяемый человек в нашей компании — даром, что тоже Близнец. Правда, мы не без оснований подозреваем в ней шаса, но это не порок… наверное.

— Просто я купила одну Штуку, — и я рассказала подругам душераздирающую историю последних трёх дней моей жизни. Нет, лучше сказать “предыдущих”; не хотелось бы показаться параноиком, конечно, но осторожность не повредит.

— Сбыча мечт форева, и всё такое, — усмехнулась Света, — а ты недовольна. Люди-то мечтают, чтобы их желания моментально исполнялись!

— А я не людь! — отрезала я. — И потом, они и правда исполняются — но так… утрированно…. Искажённо…. Как будто их исполняет больной на всю голову джинн. Не смейся, я в это верю!

— А ещё ты веришь, что Дарт Вейдер с постера каждый вечер желает тебе баиньки.

— Мы с ним друг друга понимаем, — насупилась я. В конце концов, Дарт Вейдер — мой первый Мужчина Мечты, лет эдак с одиннадцати, и это не повод для шуток!

Света вздохнула:

— Ладно, не дуйся. Мы тебе верим. Ты ещё в этом магазинчике была?

— Когда мне? — проворчала я. — С утра до ночи работаю, света белого не вижу, на людей скоро кидаться начну…

— Не, Мась, кидаться не надо, — посоветовала Ирина. — Лучше выброси эту штуку и успокойся.

— Щаз же, — выразительно покрутила я пальцем у виска, — выброшу! Вот только куда?

— На ближайшую помойку, — неуверенно предположила Ирина.

— И ближайший бомж её подберёт, — согласилась Лина. — Пожелает, чтобы у него никогда не закончилась водка — и вместо дождя на нас польётся этиловый спирт. Денатурат.

— И это ещё семечки, — поддержала её Наталья. — Нет, Мася права — так нельзя. А вот если — с моста в речку?

— Кого, Маську? — уточнила ехидно Света. — Да ты зверь, Наташечная!

— Не, Масю бросать жалко, — всерьёз обдумала идею Наташа. — Лучше эту… Штуку. Утопнет — и всё.

— И конец света, — мне не понравилось, что моя мистико-трансцендентальная трагедия оборачивается фарсом, — потому что мутировавшие в городском пруду рыбы пожелают, чтобы везде была радиоактивная вода.

— Ничего топить мы не будем, — решила Света. — Для начала лучше съездим ещё раз в тот магазинчик.

— Без толку, — пожала плечами Лина. — Возле Арха, говоришь? — переспросила она меня. Я кивнула — проклятые “Коварные вещи” и впрямь разместились напротив Архитектурного института, простите, академии, где мы с Линой раньше учились. По отдельности.

— Тогда и вправду — без толку. Я вчера мимо проходила — нет там никаких “Вещей”, только музей Невьянской иконы. Как и раньше.

Скрытый смысл Лининой фразы мы обдумали быстро. Общее мнение озвучила, против обыкновения, Ирина:

— Значит, Маська напоролась на настоящее чудо?!

— Когда я напорюсь на настоящего чуда, — вздохнула я, — я тебе скажу. Чтоб подразнить. А пока — это чудо больно бьёт. По голове.

— И тебе не нравится? — это уже Света.

— Не такая уж я и мазохистка, — обиделась я, пассив с большой буквы “П”. — Я хотела сходить в церковь, но….

— Но — что? — подобралась Света, наш главный специалист по ангелам — и по Свету, разумеется. Я пожала плечами:

— Да как-то не получается всё…. То некогда, то ещё что-нибудь….

— Значит, это козни Сатаны, — авторитетно заявила Светлана. Я округлила глаза:

— Шутишь? На кой я сдалась Сатане? Ему что, заняться больше нечем? Не маленький ведь уже, ерундой-то заниматься….

— Ладно, — не стала спорить подруга, — не Сатаны; какого-нибудь дьявола помельче. Пытается за твой счёт карьеру сделать….

— Заняться ему нечем, — растерянно повторила я. Подобная версия, вполне жизнеспособная, мне в голову не приходила. Я, конечно, не праведник — но, возможно, совратить человека, идущего к вере, для дьявола не менее престижно? Угу…. — Рада за дьявола, но мне-то теперь что делать?

— В церковь идти, — судя по Светиному взгляду, диагноз “олигофрения” принадлежал мне более чем заслуженно, — это и ёжику понятно…..

— Руки прочь от ёжиков! — заступилась за гениальных животных Ирина, в порыве чувств опрокинув на ковёр стакан с пепси. Большей душевной травмы нашей хозяйке нанести, пожалуй, было невозможно; пытаясь спасти Иринку от страшной расправы, я быстренько ляпнула:

— Ладно, только сперва я пожелаю что-нибудь качественное — ну, на прощание….

— Да! — воодушевилась Лина. — Много-много денег!

Шас. Точно, шас.

— Не, — я оборвала её радужные мечты, — не выйдет. Оно подкинет мне сумку ограбленных инкассаторов, и ментодеров на пороге — в лучшем случае. Лучше я пожелаю стать красивой…. Красивой, как Моника Белуччи, Анджелина Джоли и Лив Тайлер!

Девушки посмотрели на меня сочувственно. Света даже не сказала ничего — дурной знак. Наташа озабоченно покачала головой:

— Нет, Масечка, вряд ли тебе пойдёт стать Змеем Горынычем о трёх головах. Давай уж лучше без экспериментов….

— Красивого мужа? — на всякий случай предположила я умоляющим голосом. Девушки дружно вздохнули… и дружно же помотали головами.

— В церковь! — твёрдо велела Света. — Ты завтра работаешь?

— Слава Богу, нет! — я показала пальцами “викторию”. — Завтра же воскресенье, завтра только клиентурный зал работает, а я отсыпаюсь….

— На том свете отоспишься, — постановило собрание.

Также оно, то бишь собрание, постановило, что “жадность — грех”. Имелось в виду, что мы не пойдём в красивый большой Храм на Крови, а отправимся в более скромную церковь неподалёку от Светиного дома. Нет, что вы, при чём тут лень? Просто тут удобнее, привычнее, и не мозолят глаза туристы, съехавшиеся посмотреть на место расстрела царской семьи.

Когда уже к нам в Екатеринбург станут приезжать по более радостным поводам?

Но мы всё же собрались относительно ранним утром возле памятного знака архангела Михаила. Света окинула утомлённым взглядом упакованных в привычные джинсы Лину с Ириной, чересчур откровенное платье Наты и возвела очи горе:

— Это вы в таком виде в церковь собрались?

— Нет, — радостно заявила Ирина, — это мы в таком виде будем вас тут ждать. Зачем нам всем идти? Вы там наедине пообщаетесь, уладите всё быстренько….

— А мы пока за пепси сходим, — закончила за неё Лина. — Удачи, Мась, и не превращайся ни во что.

— Угу, — пробурчала я, доставая из одного кармана сумки головной платок, а из другого — завёрнутого в салфеточку Анкалогона, за которым пришлось с утра пораньше заскочить на работу. — Ты уверена, что это сработает? — в сто сорок восьмой раз уточнила я у Светы. Та вздёрнула подбородок:

— “Истинная вера творит чудеса”, — назидательно провозгласила она. Я мысленно перекрестилась: скоро господин Панов придёт требовать с нас должок. Но искренняя вера и в самом деле — великая вещь.

— Направо, — прошипела подруга, косясь на спины венчающейся пары и избегая неодобрительного взгляда служки. — Там есть икона Георгия Победоносца.

— Знаю, что есть, — так же тихо прошептала я, — но почему к нему?

— А кто у нас главный спец по драконам? — изумилась Света.

— А Михаил?

— Нефиг Его Величие по пустякам беспокоить, — отрезала главная претендентка на архангельскую благодать. — Иди к Георгию и молись хорошенько.

— Я не умею!

— Ничего, главное — чтобы искренне и от души. Потом польём твоего гада святой водичкой. Ну, чего стоишь, кого ждёшь?

Ну, что я могу сказать…. искренней моя молитва была, факт. И от души; но если святой воин-великомученик разобрал в ней хотя бы пару связных слов, то степень доктора филологии ему обеспечена — буде он пожелает, конечно.

На самом деле, мне ужасно не хотелось расставаться с первым в моей жизни настоящим, не придуманным чудом (без шуток!). Всё-таки, не каждый день мои желания исполняются буквально у меня же на глазах, и волшебные лавочки появляются и исчезают не столь регулярно, как хотелось бы; и если бы я не испугалась вдруг за свою жизнь и душу, я бы рискнула таки загадать ещё пару желаний. Жаль, что грешно впадать в “прелесть”….

“Господи, прости! Боженька, я обещаю, что буду хорошо себя вести — ну, сколько сумею, ты же меня знаешь…. Только, пожалуйста, пусть эти безобразия прекратятся! У меня есть ты, друзья, семья, работа и немного здоровья; а со всем остальным мы и без драконов как-нибудь разберёмся. Спасибо и прости, что побеспокоила! Аминь”.

На этой радостной ноте я выдохлась, и понуро потопала к Светке, поджидавшей меня возле бака со святой водой. Не слушая возражений, она влила в меня полкружки холодной благодати, а остатками щедро полила бесформенный свёрток у меня в руках; после чего, безжалостно подпинывая пониже спины, вытолкнула меня во двор, едва позволив откланяться. Там, балдея на ярком солнышке, нас уже ждали подруги.

— Ну, как? — нетерпеливо поинтересовалась Лина. — Спецэффекты были? Получилось?

— Сейчас проверим. Давай, Маська, пожелай уже чего-нибудь простенькое, — скомандовала Света. Я со вздохом развернула салфеточку.

Минуту все молчали.

— А что, красиво, — оценила Иринка.

— Лошадь клёвая, — согласилась Наталья.

— И мужик ничего, — неуверенно выдала Лина. Света возмутилась:

— Сама ты это слово! Это не мужик, это Георгий Победоносец!

И только я молча разглядывала выглядывающую из складок белой ткани фигурку конного Георгия Победоносца, торжествующего над поверженным драконом.

В конце концов, кто сказал, что у Бога нет чувства юмора?