Олег Никитин «Дело марсианцев»

альтернативная история, стимпанк * Издательства: Шико * Выход:  2013

Дело марсианцев

Сюжет: Молодой помещик граф Балиор живёт, горя не зная. Пишет на досуге неплохие стихи, занимается хозяйством и мечтает о благосклонности избранной им дамы сердца. Но однажды её, первую красавицу губернии, похищают, да не просто разбойники, а таинственные марсианцы! Что в такой ситуации может сделать романтический герой? Только броситься в погоню за супостатами, не переставая при этом мыслить поэтическими образами.

***

«Дело марсианцев» — весьма своеобразная книга. Уже при первом взгляде на обложку возникает подозрение, что под ней читателя ожидает некая доля абсурда: уж больно нелепо смотрится гигантский человекообразный робот рядом с завсегдатаями поэтического салона XVIII века.

Надо сказать, что это подозрение оправдывается втройне. Перед нами — гремучая смесь альтернативной истории, паропанка и детектива, стилизованная под канон русского приключенческого романа XIX века. С серьёзным лицом этот текст воспринимать невозможно. Стоит только притерпеться к происходящему и перестать удивляться, как текст выкидывает очередное нежданное коленце.

По ходу повествования дело приобретает всё больший масштаб, и вот уже похищение красавицы, совершённое безвестными татями, превращается в заговор уважаемых состоятельных господ против государыни императрицы. События стремительно наматываются одно на другое, за их мельтешением хочется следить неотрывно, и к финалу даже не слишком обижаешься на автора за то, что марсианцы оказались фикцией.

А на случай, если читатель вдруг заскучает, в тексте встречаются скабрёзные стихи и элементы эротики, паровые танки и пушки, а также боевые роботы, которым не терпится устроить драку. Так что переизбыток впечатлений по прочтении гарантирован. Однако порой возникает ощущение, что автор слишком увлёкся эклектикой и текст буквально трещит по швам от излишков постмодернизма. Так и хочется сказать: «Горшочек, не вари!» Кажется, будто автор временами напрочь забывает о читателе и вдохновенно ставит текстовые эксперименты из разряда «А смогу ли я выписать эдакую загогулину?», не заботясь о целостности произведения.

Итог: Книга-аттракцион, постмодернистская карусель: если слишком долго кататься, головокружение обеспечено.